Я читаю "100 великих мифов и легенд"...

[St. Byron]

Если кто-то ещё будет мне утверждать, что «во все времена были некие незыблемые нравственные законы» и что-нибудь ещё такое бла-бла-бла, я могу только посоветовать ему больше читать. Лично я многое из прочтённого готов объединить под эпиграфом «если рыба хочет утонуть – она утонет». Очень, очень сложно в наше время читать что-то, что написано давно, именно из-за того, что воспринимать бытовавшие тогда условности и моральные установки так, как подались они тогда, невозможно. Я с этим столкнулся ещё в школе, и несмотря на всю мою любовь к литературе как к предмету, данный вот факт меня напрягал очень.
Вот, возьмём все эти средневековые рыцарские и не очень сюжеты. Во-первых, слегка ступорит обычай добывать для кого-нибудь невест. Или обещать сестру/дочь/ещё какую особу женского пола кому-то в жёны. У женщины что, своей воли, своего выбора нет? Она что, товар? Не, я понимаю, что ересь говорю, ибо, там и тогда – товар, да, плюс облекалось это в обёртку поучений про покоряться мужу и всё такое… ненавижу патриархат вообще и христианский патриархат в частности. Не, я понимаю что таковы были исторические реалии. Но усвоить вот как читателю, что сие и почиталось добродетелью – сложновато-с, да!
Цикл Артура здесь дан очень обзорно, но и этого обзорно довольно, чтобы вот лично мне было не видно в героях никакой сверхъестественной добродетельности. Сколько они лгали, совершали подлостей, сколько бросали своих женщин – из-за какой-нибудь надуманной вины или жажды славы, сколько простого народа гибло из-за причуд их «мудрых и благородных» правителей? Насыпал один другому соли на хвост – всё, собираем войско… Осады, битвы… тьфу…
«Тристан и Изольда» - тоже сплошной восторг… Ладно, опустим все эти моменты «любим одного, выходим за другого», измена и прочее бла-бла-бла… всё это понятно. Ну вот, ведут согрешивших на костёр (о христианском милосердии я тоже, повторяюсь, молчу)… Тристан по дороге заходит в часовню помолиться…
«Вошёл Тристан внутрь, а стража осталась у входа.
А надобно сказать, что стояла часовня на краю крутого обрыва, и внизу было море и острые камни.
Выломал Тристан из окна железную решётку и ринулся вниз».
Тля, молодец, а? а любимая пусть одна на костре горит, хотя «грешили» вдвоём…
Нет, я понимаю, что смерть на костре – это такое дело, чему естественно искать… какую-то облегченную замену, скажем так. Но я бы такой ситуации в первую очередь всё же озаботился поиском лёгкой смерти для любимой, хотя и понимаю, что это нелегко, потому что такой страх может и отнять разум… Но герои-то, вообще-то, чаще всего заявляются как бесстрашные…
«А Изольду уже подвели к месту казни – сейчас взойдёт она на костёр.
Вдруг послышался глухой звук трещоток – это шли к костру сто прокажённых, отвратительных и покрытых гнойными язвами.
Старший из них сказал королю: «Государь! Костёр – слишком лёгкая смерть для изменницы. Лучше отдай королеву нам».
И так велик был гнев короля, что он сказал: «Берите её!»
Под звук трещоток увели прокажённые Златокудрую Изольду.
А король залился слезами и, рыдая, сказал: «Погубил я храбрейшего из рыцарей, погубил прекраснейшую из женщин!»
Ещё один молодец…
Не, я понимаю, что если б не это всё – то и истории бы дальше не было, но это не меняет факта, что поступки обоих – бесчестны.
Ладно, спаслись влюблённые, живут они в лесу прямо по поговорке «с милым в шалаше рай», находит их там король Марк и щадит, при чём обменом колец он по сути ведь отпускает Изольду… Что же делают голубки?
«Проснулись Тристан и Изольда. Узнал Тристан меч своего короля, узнала Изольда своё обручальное кольцо.
«Горе нам! – воскликнул Тристан. – Здесь был благородный Марк. Он пощадил нас, хотя мог убить».
Опечалилась Златокудрая Изольда: перед жестоким королём они были правы, перед великодушным – опять виноваты.
И сказал Тристан: «Госпожа моя! Чтобы не совершить бесчестного дела, должен я возвратить тебя супругу».
И сказала Изольда: «Я сделаю так, как ты прикажешь, единственный мой господин».
Посадил Тристан Изольду на своего коня, взял его под уздцы и шагом повёл по лесной дороге. Горестным был этот путь, и они не сказали друг другу ни слова.
Благородный король Марк принял Изольду с любовью, даровал ей полное прощенье, а Тристан, терзаемый жестокой печалью, навсегда покинул берега Корнуолла».
Ну, слов нет… Я отказываюсь понимать этих людей…
Ну, дальше – добывает Тристан этот колокольчик, звон которого избавляет от всех печалей, хорошо, эволюционирует он в моих глазах, когда посылает этот колокольчик Изольде… Но ёлки-палки, мог он сначала проконтролировать, достиг ли подарок адресата и воспользовались ли им, прежде чем себе другую Изольду находить? Хотя, для сюжета оно уже не очень и важно. Всё равно ведь он в свой последний час послал за той Изольдой, всё равно ведь она согласилась приехать.
Но дальше снова пошли перлы. «Подслушала речь Тристана его супруга, другая Изольда, добрая и простодушная, и охватила её жгучая ревность». Ничего себе, добрая и простодушная! Вон что любовь с добрыми и простодушными-то делает!
«Бросилась Брангена перед королём на колени и поведала, как своими руками дала она Тристану и Изольде любовного зелья, и полюбили они друг друга такой любовью, противиться которой не в человеческих силах».
Тля, ты где раньше была???
В общем, кончается всё трагишно. «Добрая и простодушная» другая Изольда говорит супругу, что паруса на приближающемся корабле ни хрена не белые, а чёрные, Тристан с горя испускает дух, Изольда по прибытии тоже… А так ведь, глядишь, и выжить могли, с такой-то радости встречи, чудесные исцеления никто не отменял… Ну вот по большому счёту, что им мешало в жизни сильнее собственной глупости?

А вот легенда о Томасе Лермонте мне положительно понравилась.
«На берегу реки Лаудер у подножия Элдонских холмов, в своём родовом замке Эрсилдун жил благородный, хотя и небогатый, шотландский дворянин Томас Лермонт. На всю округу славился Томас Лермонт своим умением петь и играть на арфе,, а такое умение шотландцы издревле ценили наравне с воинской доблестью.
Однажды майским утром Томас Лермонт сидел на берегу Лаудера под сенью старого Элдонского дуба, о котором говорили, что ему уже тысяча лет, и задумчиво перебирал струны арфы.
Вдруг послышался стук копыт, перезвон бубенцов, и из леса выехала всадница на статном сером коне. Она держала на сворке семь борзых собак, семь гончих бежали следом. Грива коня была украшена пятьюдесятью и ещё девятью серебряными бубенцами, шёлковые поводья расшиты драгоценными каменьями, седло крыто алым бархатом, а стремена сделаны из прозрачного хрусталя.
На всаднице было атласное платье, зелёное, как молодые листья рябины, и такой же плащ, а сама она была хороша, как майское утро.
Томас подумал, что перед ним Святая Дева, и хотел преклонить перед нею колена, но красавица, будто угадав его мысли, сказала: «Нет, Томас, я не Святая Дева, а всего лишь королева доброго народца – фей и эльфов».
Она спрыгнула с коня, присела на траву рядом с Томасом и попросила: «Сыграй мне на своей арфе, Томас из Эрсилдуна! И если твоя игра придётся мне по нраву, я щедро награжу тебя».
«Охотно, прекрасная королева, я приложу всё своё умение, чтобы угодить тебе», - ответил Томас и заиграл. Струны как будто сами пели под его руками, мелодия лилась, как ручей с вершины холма.
Когда Томас закончил, королева фей сказала: «Никогда ещё мне не доводилось слышать такой прекрасной игры, хотя в моём королевстве немало искусных музыкантов. Проси у меня награду, какую только пожелаешь».
Томас ответил: «Если ты и вправду хочешь меня наградить, то позволь поцеловать тебя».
Лицо прекрасной королевы затуманилось печалью, и она сказала: «Как бы не пожалеть тебе, Томас из Эрсилдуна, о своей просьбе. Ведь если ты поцелуешь меня хоть раз, то окажешься в полной моей власти и тебе придётся прослужить мне семь лет. А к добру это или к худу – никто не знает».
Томас воскликнул: «Я готов служить тебе не семь лет, а до конца своей жизни!» - и поцеловал прекрасную королеву в уста, алые, как цветы шиповника.
И вдруг с королевой произошла страшная перемена: её золотые волосы поседели, белоснежная кожа поседела и покрылась морщинами, зелёное платье полиняло и стало серым, как пепел. Статный конь превратился в заморенную клячу, а борзые и гончие – в голодных волков.
В ужасе смотрел Томас Лермонт на преображённую королеву, а она рассмеялась и сказала: «Не будем медлить, Томас из Эрсилдуна, нам предстоит неблизкий путь!»
Королева вскочила в седло, велела Томасу сесть к ней за спину, и заморенная кляча понеслась быстрее птицы, а голодные волки побежали следом.
И вот зелёные долины и поросшие вереском холмы остались позади – перед путниками расстилалась унылая пустошь, бескрайняя и бесплодная.
Королева фей остановила коня и сказала: «Здесь мы отдохнём. Приляг, Томас, на землю, склони голову мне на колени, да смотри – не засни, потому что должны тебе явиться три видения».
Томас послушался и вскоре увидел, как пролегли через пустошь три дороги. Одна – узкая и каменистая, вся заросшая тернием и колючим шиповником. Королева фей сказала: «Это – путь правды, самый трудный из всех путей».
Другая дорога была широкая и гладкая, по её обочинам цвели душистые лилии. Королева фей сказала: «Это – дорога лжи. многие выбирают её, потому что легко по ней идти, но она ведёт к погибели».
Третья дорога, то исчезая, то вновь появляясь, вилась среди густых зарослей зелёного папоротника и лилового вереска. «А эта дорога, - сказала королева фей, - ведёт в мою страну. По ней-то мы и поедем».»
Да, всё правильно… Ведь путь творчества, путь поэтического вдохновения не является по сути путём ни правды, ни лжи…

@темы: цитаты, размышления о прочитанном, в борьбе бобра с ослом

Comments

[Алекс Флекс]

Определенно, нужно прочесть... Настолько концентрированная глупость явно этого стоит.

[Царство Вей]

Ахем. Меня удивляет наивность читателей.

[St. Byron]

Алекс Флекс Не-е... это ещё не концентрированная глупость...
Skeinweaver Кто наивный читатель? Я? Так я и не отрицаю. Я именно с позиции наивного читателя смотрю. Историк или филолог многие вещи, несомненно, поймёт или оценит... А я смотрю с позиции своей, простой, ибо коли вынесено до массового читателя - вот и восприятие представителя этого массового читателя.

[Гость]

-Коготь- А что же тогда концентрированная?

[Алекс Флекс]

-Коготь- А что же тогда концентрированная?

Ой, предыдущее - мое.

[St. Byron]

М-м... Современная православная пропаганда быть может? Я подумаю ещё над этим вопросом...)

[Алекс Флекс]

-Коготь- Действительно, концентрация побольше будет))

[St. Byron]

Алекс Флекс Вполне вероятно))) Чем выше серьёзность и пафос - тем смешнее...