Пристанище. ВолокОднажды утром бабушка сообщила Марте, что батюшка благословил их ехать на Волок.
Собрались быстро. Ехали также: Катя "индианка", Женя-болящая, несколько девушек, в числе которых была, кажется, Людка Меняйло, кажется, была и Марина.
В общем, народу ехало совсем немного, ехали в кузове с дребезжащим дном, на котором, кстати, было написано "пассажиров не брать". На ухабах едва не вылетали...
А какая красота была вокруг! Ехали в ту сторону, куда садится солнце. Направо текла река, зеленея кудрями деревьев по тому и другому берегу. Сперва по пути много было огороженных участков с посадками, но вскоре исчезли последние, сменившись уже исключительно дикими красотами. Марта замирала от восторга, любуясь этими зелёными просторами, буйством весны. Поля чередовались с кипами деревьев, лесочками, у одного из этих лесочков цвёл шиповник, а потом вдруг между кустов блеснуло озеро - такое красивое...
Когда проехали заросли кипрея - тогда ещё не цветущего, конечно - всё больше стало попадаться крапивы, в основном растущей прямоугольными участками. Марте объяснили, что крапива растёт на месте сгоревших домов - много лет назад там была деревня, но жители покинули её, то ли до пожара, то ли после него. Кое-где всё-таки попадались уцелевшие домики, в одном жили какой-то старик и собака...
Вот и место назначения! Небольшое поселение на берегу реки - дом, привезённый сюда из Могочино, настоящая бревенчатая крепость, говорят, разобрали, привезли и собрали тут, ещё несколько строений... И монастырские поля вокруг.
Дом обращён воротами навеса к подъездной дороге. У дома в песке возятся Джулия с Сашкой.
Налево - трапезная и огород, направо - изгородь поля.
Во дворе перед крыльцом женщины чистили картошку, позвали к себе и Марту, но сперва она выбежала на пологий берег - посмотреть на реку...
читать дальшеПервые поездки на Волок сложно расположить в хронологическом порядке.
В один из этих первых дней они работали на каком-то из полей, очень удалённых от "базы". Жгли костёр от холода и комаров, сажали картошку... Марта таскала к костру длинные-предлинные бревёшки, и в траве где-то неподалёку от избушки видела конский череп, а ещё подальше - старые могилки с крестами...
В другой день сеяли фасоль...
А во второй или третий раз Марта получила увечье - ехали на сей раз в кузове уже более оборудованном, где были сооружены скамейки по периметру, а в середине стояли ящики с помидорной рассадой - те самые, из Ангелининого дома. Тогда ещё Нина везла что-то и придерживала зубами клеёнку, и Валька пожелала ей приятного аппетита, а Нина погрозила кулаком...
(Нина - послушница лет пятидесяти, с длинной, густой каштановой с проседью косой).
Так вот, Марта с Юлькой упорно стремились ехать стоя, а их бабушки упорно старались их усадить.
Юлька - это внучка Евдокии, девочка Мартиных лет или младше, вместе со старшей сестрой Натальей она приехала к бабушке из Маслянино. Юлька русая, подстрижена под карэ и упакована в толстый платок и шаль - бабушки кутать любят. У неё кроличьи зубы и хитроватое лицо, но это скорее видимость.
Они вместе с Мартой, ещё не зная друг друга, стояли у бортов кузова и встречали лицами ветер.
Каким-то образом Марту бабушке наконец удалось усадить... Как только она села, скамейка под ней с треском обвалилась, и тяжёлая доска ушибла и оцарапала лодыжку. Хорошо ещё, что Марта не успела засунуть её глубже под скамейку. Взвыв от боли, Марта ринулась прочь от скамейки, налетела на помидорные ящики, едва не изувечив помидоры, и в итоге заняла прежнее место у борта. Ни о каком доверии скамейкам после этого речи не могло быть.
Это увечье Марте запомнилось надолго - очень долго не сходила опухоль, и упрёков бабушка услышала ещё немало, что посадила в самый неподходящий момент...